Путь Украины в ЕС: долго и дорого

Срок пребывания в статусе "кандидата" при этом не ограничен. Так, Северная Македония подала заявку на вступление в 2004 году, статус кандидата предоставлен в 2005 году, предметные переговоры начались в 2020-м. Албания подала заявку в 2009-м, кандидатом стала в 2014-м, переговоры начались в 2020-м. Черногория имеет статус кандидата с 2010-го, переговоры идут с 2012-го, причем трудно. С Сербией еще сложнее: заявка в 2009 году, кандидат с 2012-го, переговоры с 2014-го, но продвижения нет по причине, в частности, нежелания признать независимость Косово и присоединяться к антироссийским санкциям. На этапе двусторонних переговоров со всеми 27 членами ЕС каждая страна может выдвинуть свои условия, а тематика двусторонних консультаций может охватывать не только сферы экономики, но и любые другие. Так, Венгрия, например, недовольна тем, как Киев соблюдает права венгерского нацменьшинства в Закарпатье. Уже ясно также, что соседи Украины, блокирующие сейчас ее сельскохозяйственный экспорт, предъявят ей по этой части серьезные претензии.

Оценки суммы, в которую обойдется интеграция Украины в ЕС, сильно разнятся. При том что только минимальная цена восстановления разрушенной экономики была ранее в этом году определена в 411 млрд долл., и она явно не окончательна. Есть оценки и под триллион долларов. Утекшая недавно в прессу внутренняя записка Евросовета определяла цену интеграции Украины в 186 млрд евро за семь лет. А в случае присоединения еще и Молдовы и Грузии, плюс шести балканских стран этот "чек" подорожает еще на 74 млрд евро. Скинуться в общий бюджет придется всем нынешним 27 членам.

Основные расходы на Украину придутся как раз по сельскохозяйственной части (на субсидии фермерам) - не менее 96,5 млрд евро за семь лет. При таком раскладе, впрочем, только одна страна из числа нынешних членов ЕС, а именно Испания, превратилась бы из нетто-получателя в нетто-плательщика в бюджет ЕС. Страны Центральной и Восточной Европы по этой линии не пострадали бы особо. Однако они могут лишиться помощи по другой линии, а именно по программе выравнивания доходов. И в случае приема в ЕС бедной Украины, да еще и небогатых балканских стран, нынешние получатели субсидий "на выравнивание" - такие, как Кипр, Мальта, Литва, Словения, Чехия и Эстония такого права уже лишатся.

На программы "Совместной сельскохозяйственной политики" (CAP) и "межрегионального выравнивания" приходятся более 60% общего бюджета ЕС, примерно по 370 млрд евро на каждую. Принятие Украины в Союз с ее аграрными угодьями размером с Италию и долей занятых в сельском хозяйстве в 14% вынудит ЕС перелопатить расходы именно за счет всех остальных аграриев Союза. То же самое касается выравнивания доходов. Политика ЕС направлена на преодоление слишком больших разрывов. На сегодня средний размер ВВП ЕС на душу населения по паритету покупательной способности превышает 60 тыс. долл. Но в самой бедной Болгарии он составляет около 33 тыс. долл., в самой "богатой" из числа кандидатов в члены Черногории - немногим более 27 тыс. В Сербии - около 25 тыс. Так вот, на Украине этот уровень не превышает 12-13 тыс., даже в Молдове на пару тысяч выше. Согласно нормам ЕС, если бы Украина присоединилась к альянсу, то, например, по стандартам 2021-2027 года по программе "экономического выравнивания" она была рекордсменом-получателем, претендуя за семь лет на более чем 77 млрд евро, которые в настоящее время получает Польша (ее население существенно больше, чем в Болгарии, а ВВП по ППС тоже ниже среднеевропейского). Вряд ли Варшава была бы в восторге от таких перспектив, поскольку ей денег досталось бы уже меньше.

Существуют еще более пессимистичные для "старожилов" расчеты, согласно которым по сельскохозяйственной программе субсидий из их получателя в плательщики перейдет не только Испания, но и Франция, а Польша перекочует из нетто-получателей в нетто-доноры бюджета ЕС в целом.

Помимо чисто финансовых вопросов во весь рост встает и вопрос организационный. Поведение той же Венгрии по вопросу помощи Украине и пытающейся торговаться всякий раз по поводу очередного пакета антироссийски санкций заставило "грандов" Европы заговорить о том, что в нынешнем виде ЕС, в основе механизма принятия решений которого лежит консенсус всех 27 членов, становится неработоспособным. А если к нему присоединятся еще и Балканские страны, Молдова, Грузия и Украина, то и вовсе наступит коллапс. При том что, скажем, Украина, в случае вступления, стала бы пятой по размерам населения (если судить по "довоенным цифрам") в ЕС. С ней нельзя было бы не считаться, если опираться на те же декларируемые ЕС демократические принципы.

Нужны, стало быть, реформы. При том что сам принцип расширения ЕС видится правильным - чтобы "не допустить попадания стран-не членов под влияние России", заставив их шагать в общеевропейском строю. Однако пока внятной концепции нужных перемен, кроме понимания (но не единогласного) необходимости отказа от "права вето одной страны", не просматривается. Пока лидеры ЕС, движимые прежде всего политическими мотивами, говорят о неизменности курса на интеграцию Украины. Однако, когда - пока, правда, непонятно каким именно образом - военный конфликт на Украине закончится, то на первый план выйдут уже другие проблемы, которые могут усилить искушение ряда стран ЕС не трогать ничего, оставив все как есть до каких-нибудь лучших времен в отдаленном будущем.