"Этого никто не ожидал". Как был сорван крупнейший план войны с СССР

МОСКВА, 18 дек — РИА Новости, Виктор Жданов. Разгром сотен дивизий, оккупация тысяч квадратных километров территории и предельно сжатые сроки — более крупного и авантюристичного военного плана мир не знал. Вопреки ожиданиям, поход на восток обернулся катастрофой, а его автор впоследствии будет называть себя другом советского народа. Об одном из самых роковых документов XX века — в материале РИА Новости.

Когда 11 февраля 1946-го в зал заседаний Нюрнбергского трибунала ввели под конвоем неприметного немца в штатском, на скамье подсудимых поднялся гул. У Вильгельма Кейтеля, Германа Геринга, Альфреда Йодля и прочих нацистских преступников ни нашлось иного слова, кроме как "предатель".

Негодование нацистов было вполне объяснимо. Одним из важнейших свидетелей против вождей павшего рейха выступил бывший фельдмаршал Фридрих Паулюс, плененный командующий окруженной под Сталинградом 6-й армии. Но он же был одним из создателей легшей на стол Гитлера 18 декабря 1940 года Директивы № 21 — плана "Барбаросса".

Паулюса доставили в Нюрнберг по личному распоряжению Сталина — для разоблачения главного тезиса нацистской антисоветской пропаганды.

"О планах нападения СССР на Германию нам ничего известно не было", — заявил бывший фельдмаршал, развенчав миф о "превентивном ударе" и якобы готовящейся агрессии Кремля.

Паулюс не скрывал причастности к "Барбароссе", но настаивал: он был лишь "техническим исполнителем". Став в плену антифашистом, перед отъездом из СССР в Германию в 1953-м экс-фельдмаршал сказал: "Я пришел к вам, как враг, а покидаю вас — как друг".

Однако именно он не только завершил работу над планом вторжения в СССР, но и теоретически обосновал возможность разгрома Красной армии в течение восьми-десяти недель, опираясь на тактику блицкрига.

Его соавторами были генерал-майор Эрих Маркс, предложивший нанести главный удар по Москве, а также подполковник Бернхард фон Лоссберг и курировавший весь "проект" начальник штаба Сухопутных войск генерал-полковник Франц Гальдер.

После войны Паулюс признавал: Директива № 21 была планом для захвата ресурсов, колонизации советских республик и геноцида народов СССР.

Название говорило само за себя. Фридрих I Барбаросса (Рыжебородый) — воинственный германский король. Во время Крестового похода он, облаченный в тяжелые доспехи, упал в реку и утонул.

Похожая судьба ждала и Гитлера. Фюрер рассчитывал молниеносным ударом сокрушить СССР. И тогда "Англия потеряет последнюю надежду", а "господствовать в Европе и на Балканах" будет Германия.

На рубеж Архангельск — Волга — Астрахань собирались выйти до зимы 1941-го. Для этого нужно было в кратчайшие сроки окружить и разгромить советские войска в приграничных округах, не позволив им отступить за Днепр и Двину.

Три направления главных ударов: Ленинградское, Московское и Киевское. Для этого создали группы армий "Север", "Центр", "Юг".

В начале 1941-го перешли от планирования к подготовке. Пользуясь отсутствием сопротивления в Европе и малой вероятностью атаки со стороны Британии, Гитлер отправил на восток большую часть вооруженных сил.

Численное превосходство вермахта на отдельных участках было пяти-шестикратным.

Более трех миллионов немецких солдат и офицеров. Румыния, Финляндия, а позднее Венгрия и Италия предоставили еще миллион.

К июню на границе сосредоточили более 150 дивизий, в том числе 19 танковых (порядка трех с половиной тысяч боевых машин) и 13 моторизованных, три тысячи самолетов. Особенность "Барбароссы" — упор на радиосвязь и механизацию. Выделили более 600 тысяч грузовиков, включая французские, чешские и даже брошенные во Франции британские.

К слову, техники немцам все равно не хватало. Пушки, полевые кухни и телеги с припасами тащили 600 тысяч лошадей.

За три месяца до нападения Гитлер собрал около 250 генералов и старших офицеров. Сообщил: блицкриг предстоит не такой, как предыдущие.

"Война против России таит в себе нечто иное, чем, скажем, против Франции. <...> На Востоке жестокость является благом для будущего", — заявил фюрер.

Точной даты не прописывали, но Берлин делал ставку на май 1941-го. Отложили на месяц — пришлось помогать Италии в оккупации Греции и Югославии.

Сталин осознавал приближение войны, но усиливать войска у границы не торопился — опасался провокаций. В мае под видом больших учебных сборов в РККА мобилизовали 800 тысяч резервистов, приступили к стратегическому развертыванию. Однако части по-прежнему оставались укомплектованными по штату мирного времени и не были оформлены в группировки ни для наступления, ни для обороны. Войска находились в местах постоянной дислокации, учебных лагерях или на марше.

Первыми же ударами 22 июня 1941-го Германия захватила стратегическую инициативу. Тем не менее очень скоро план "Барбаросса" дал сбой. Даже в окружении советские войска продолжали сражаться, отвлекая нацистов от дальнейшего продвижения.

Гальдер отметил в дневнике "ожесточенное сопротивление", которого после легких кампаний в Европе немцы не ждали.

В июле группа армий "Север" увязла на Лужском рубеже более чем на месяц. На главном, Московском направлении, разгорелась упорная битва за Смоленск. На юге, чтобы взять Киев, понадобилось перенаправить силы из "Центра". Это решение фюрера фактически означало: план "Барбаросса" сорван.

Гитлер, называвший СССР "глиняным колоссом без головы", имел очень скудные представления о том, с кем ему придется воевать. РККА обладала гораздо большим числом дивизий, чем думали в Берлине, а немецкие карты зачастую просто не соответствовали действительности.

"Все попытки продвинуться через р. Уша северо-западнее Ельни, в направлении на Свирколучье, были безуспешны. Дорога Глинка — Клемятино, обозначенная на наших картах как "хорошая" в действительности совсем не существовала", — вспоминал командующий 2-й танковой армией Хайнц Гудериан.

К третьему месяцу блицкриг был полностью провален. Красная армия не погибла в котлах и сохранила боеспособность, подойти к Москве до наступления холодов немцам не удалось, а в оккупированных районах растянутым тылам серьезно угрожали партизаны.

"Молниеносная война" Гитлера уже в первый год кампании завершилась стратегической победой СССР.