Прощай, отец нашего футбола: в Москве простились с Никитой Симоняном
Утро четверга, 27 ноября, в Москве было пасмурным и серым.
Утро четверга, 27 ноября, в Москве было пасмурным и серым. Последние годы погода все больше и больше меняется — раньше в это время уже давно лежал бы глубокий снег. А сейчас низкие тучи, моросящий дождь и почти семь градусов тепла. Сыро. И еще ветер, заставляющий зябко ежиться, выходя из тепла столичного метрополитена.
Когда-то, в середине прошлого века, появилась такая присказка, что дождь — это спартаковская погода. Почему так повелось, сейчас уже точно сказать сложно, но это словосочетание хорошо известно почти всем, кто является поклонником российского «спорта номер один». И именно в такой день, в такую погоду мы все прощались с нашим дорогим Никитой Павловичем Симоняном. Истинным спартаковцем, великим отечественным футболистом.
На стадионе «Спартак» в столичном районе Тушино церемония его проводов начиналась в десять утра. На выходе из метро к этому времени уже собирались не только болельщики с красно-белыми шарфами, но и поклонники других команд, которые, правда, из чувства глубочайшего уважения к Симоняну никак не показывали своих клубных пристрастий. Все они шли в последний раз увидеться с великим игроком и тренером, потому что Никита Павлович принадлежит всему мировому футболу. Этой игре он был верен до конца, до последнего дня своей жизни. Это наследство он завещал всем нам.
Когда в июле 2022 года прощались с Ярцевым в академии «Спартака» в Сокольниках, во всех цветочных киосках возле станции метро совсем не осталось красных и белых гвоздик — их раскупили те, кто шел проститься с Георгием Александровичем. 27 ноября нельзя было купить красных гвоздик и возле станции метро «Спартак», их тоже не осталось, да и белые цветы к тому моменту, как корреспондент «МК» зашел в одно из заведений, уже были на исходе. Все-таки несколько штук купить удалось, чтобы потом вместе со многими другими простыми болельщиками пройти мимо гроба с телом Никиты Павловича, установленного прямо на поле спартаковского стадиона в высоком открытом черном шатре, и низко поклониться замечательному человеку за все то, что он сделал для нашего отечественного футбола. Мелкий моросящий дождь и траурная музыка очень точно соответствовали состоянию души в этот момент — горечь невосполнимой утраты и скорбь. И грусть, что больше не доведется побеседовать или хотя бы услышать всегда жизнерадостный голос патриарха. А из-за лицевой линии поля на это истинное проявление народной любви смотрели основатели «Спартака» братья Старостины, памятник которым установлен за воротами рядом с трибуной красно-белых болельщиков. И к которым теперь там, на небесах, присоединился их соратник и товарищ Никита Павлович.
* * *
Пока люди нескончаемым потоком шли мимо гроба с телом великого футболиста, своими личными чувствами и воспоминаниями о нем делились руководители нашего спорта, а также те, кто долгие годы или даже десятилетия был рядом с Никитой Павловичем. На относительно небольшом пространстве возле траурного шатра собрался весь цвет отечественного футбола, вся футбольная семья: Михаил Гершкович, Вячеслав Колосков, Станислав Черчесов, Алексей Смертин, Валерий Каприн, Ренат Дасаев и еще многие, многие другие, составившие славу этой замечательной игры.
Министр спорта Михаил Дегтярев открыл церемонию прощания, зачитав телеграмму с соболезнованиями от президента, в которой совершенно справедливо говорилось о том, что «...за мастерство, силу духа и верность команде Никиту Симоняна ценили товарищи по «Спартаку» и нашей национальной сборной, уважали соперники, искренне любили миллионы болельщиков, для которых он был признанным кумиром». После чего от себя Дегтярев добавил, что в его сердце Симонян остался человеком, от которого веяло любовью. «Он всегда делился своим опытом, давал мудрые советы, работал до последних дней. Судьба Никиты Павловича неразрывно связана с нашей страной. Он был с ней в минуты радости и горечи. Он был предан команде, бился за нее и за свою страну. Для всех нас он будет примером служения футболу и своей родине. Светлая память», — сказал Дегтярев. И это действительно так. Никита Павлович был очень светлым и жизнерадостным. Он всегда улыбался и всегда уважительно относился ко всем своим собеседникам.
Президент Российского футбольного союза Александр Дюков справедливо отметил, что Симоняна безгранично уважали и любили все без исключения: «Он заслужил эту поистине всенародную любовь благодаря своему фантастическому таланту, трудолюбию. Он был очень добрым, оптимистичным человеком. Его отличали прямота, честность и готовность всегда прийти на помощь».
Президент Союза ветеранов футбола, председатель Комитета ветеранов футбола РФС Александр Багратович Мирзоян, долгое время работавший с Николаем Павловичем в одном кабинете в здании РФС, попросил у него прощения.
«Дорогой Никита Павлович, мы с вами долго говорили о том, чтобы, когда вы будете уходить от нас, мы исполнили ваши пожелания. Мы практически исполнили все. Вы уходите в мир иной с родного стадиона, и мы находимся рядом с вами. Никита Павлович, только одного мы не смогли исполнить — чтобы вы были рядом со своей командой. К сожалению, у нас это не получилось. Но вы все равно будете там. И я думаю, как вы всегда говорили, в той, иной, загробной, жизни ваша олимпийская команда ждет вас. Там было всего лишь 10 футболистов, не было полного состава. Теперь вы, как ее капитан, присоединились к ним.
Дорогой наш футбольный отец, не кори нас, если мы не смогли исполнить это твое последнее желание», — сказал Мирзоян, и в этот момент у многих, в том числе и у корреспондента «МК», на глазах появились слезы горечи. Проститься с Никитой Павловичем пришла сегодняшняя спартаковская команда — тренеры, вспомогательные сотрудники и футболисты. Они оставляли цветы у гроба с телом своего великого одноклубника и отправлялись готовиться к новым матчам. Футбол нельзя остановить, ибо даже когда из него уходят самые яркие звезды, на смену им приходят звезды новые. Накануне «Спартак» обыграл столичный «Локомотив» в четвертьфинале Кубка России и теперь в начале марта 2026 года будет играть уже в полуфинале этого турнира...
Дождь в Москве не прекращался, он продолжался, как жизнь, которую нам теперь придется мерить по заветам Никиты Павловича Симоняна.
