Заслуженный военный летчик оценил инцидент с участием Global Hawk над Черным морем

— Создать турбулентность в зоне полета любого самолета, и тем более беспилотника, вполне возможно, — говорит генерал-майор. — Особенно если летит такая скоростная модель самолета, как Миг-31. Он может включить мощный форсаж (усиленный режим работы двигателя). За ним меняется струйное течение, которое сохраняется в воздушной массе достаточно долго — от нескольких минут до получаса.

Можно, как говорит заслуженный военный летчик, летать галсами.

— То есть самолет проходит по прямой 5-10 километров, разворачивается и возвращается тем же курсом, возможно, со смещением чуть на запад. Если таким образом полетать, воздух будет турбулентным сам по себе.

Как говорит генерал-майор, у больших стратегических беспилотников-разведчиков — MQ-9 Reaper или RQ-4B Global Hawk — большой размах крыльев, то есть большая подъемная сила. Если перед ними так полетать, они почувствуют на себе болтанку со знакопеременными перегрузками.

— Если где-то рядом с одним из этих американских беспилотников пролететь с включением форсажа, дрон начнет бросать и разворачивать. Наш истребитель способен создать ему такую температурную турбулентность. Выхлопные газы же выходят из турбины самолета горящими. Там же стоят два мощных двигателя. Все это влияет на систему управления беспилотника. Оператору приходится уже вмешиваться. А если учесть, что эти операторы сидят где-то, допустим, в Греции или в Румынии, им надо учитывать уже запаздывание передачи сигналов управления. А это достаточно трудно. 

Поэтому, как говорит Владимир Попов, они и отводят беспилотник, чтобы его не потерять. Боятся, что он может сорваться в штопор, упасть и, что немаловажно, попасть к нам в руки. Тем более, если он находится в нашей исключительной экономической зоне или очень близко к нашим территориальным водам. 

Генерал-майор напоминает, что от нашей береговой черты (обычно от средней отметки отлива) на 12 морских миль, 22,2 километра, простираются наши территориальные воды. А к ним примыкает исключительная экономическая зона, где прибрежное государство может устанавливать особый правовой режим. Ее ширина — 200 морских миль (370,4 км). 

— Те же американцы, отправляя «Глобал хок» к берегам Крыма в Черное море, считают, что они находятся в международных (или нейтральных водах).

— Дело в том, что они не считают Крым российским. Могут сказать, например, что им Украина разрешает выполнять эти полеты, они Киев уведомили. Исключительная экономическая зона считается уже международными водами.

Как говорит наш собеседник, мы знаем, что там летают американские разведчики, которые выключают транспондеры («передатчик-ответчик»).  

— Мы можем видеть их только прямой радиолокацией. И вынуждены поднимать истребитель-перехватчик, который идет, обнаруживает цель, идентифицирует ее и сопровождает. Вполне допускаю, что летчик мог получить негласную команду пройти достаточно близко к беспилотнику, пересечь курс на его высоте, включить форсаж и поманеврировать. Походить галсами.  

— Как думаете, будут жалобы со стороны американцев о «непрофессиональных действиях» пилотов?

— Могут где-то в прессе покричать, но ноты протеста, я думаю, подавать не будут.

— Могут к дрону-убийце Global Hawk приставить американский истребитель?

— Нет, не могут, это далеко, даже если истребители будут работать из Турции или из Румынии. У истребителей же ограниченный радиус действия. Если они будут летать с подвесными баками, у них будет ограниченная маневренность. Они будут уже идти не как истребители, а как штурмовики. А у нас аэродромы близко расположены к этим водам. Есть возможность по сопровождению этих целей и их идентификации. Мы не угрожаем им, просто нам надо понять, что за самолет летит, оттеснить его от наших границ. А вдруг он прорвется и нанесет удар по тому же Севастополю?

Хочется верить, что, если американский RQ-4B Global Hawk рискнет опять вернуться с миссией наведения ракет на Крым, он на базу уже не попадет. Упадет в море от «непрофессиональных действий» российских пилотов.