Путин озвучил Карлсону условия мира на Украине: расшифровка скрытых сигналов президента

А начался этот разговор, как мне кажется, не на совсем правильной ноте. «У нас с вами ток-шоу или у нас серьезный разговор?» - поинтересовался ВВП у Такера Карлсона в ответ на его вопрос: «Почему вы считаете, что Америка могла нанести неожиданный удар по России?» «Это прекрасная цитата. Спасибо. У нас серьезный разговор» - ответил на это американский ведущий. Лучше бы он этого не сделал. «Серьезный разговор» вылился в длинный исторический экскурс, в ходе которого президент РФ упоминал хана Батыя, Ярослава мудрого, Рюрика, Великое Литовское княжество и так далее. Причины, заставившие Путина это сделать, понятны. Он хотел всерьез объяснить свою позицию и не мог это сделать, не построив исторический и политический «фундамент».

Но надо знать американскую (и, наверное, не только американскую) аудиторию. Даже «серьезный разговор» для нее мыслим только в формате ток-шоу. Прекрасно знавший об этой особенности (иначе как у него получилось стать знаменитым американским телеведущим?) Такер Карлсон пытался с помощью вопросов в стиле «когда это было, в какие годы?» ( ответ Путина: «это было в XIII веке») вернуть разговор в более знакомую и понятную для американской публике колею. Но Путин есть Путин. Президент РФ твердо знал, что он хотел сказать и завершил «скучную, может быть, историческую справку» ( снова слова самого ВВП) только в момент, когда посчитал тему исчерпанной.

А дальше в ходе интервью наступило время того ради чего оно, собственно, и затевалось — попытки достучаться до сознания хотя бы одного сегмента американской аудитории, попытки убедить ее в том, что реальный смысл действий России на Украине является совсем не таким, как об этом пишут, скажем, в The New York Times. Рассказ Путина о его разговоре президентом США Биллом Клинтоном в 2000 году. Путин интересуется у американского лидера: «Слушай, Билл, а как ты думаешь, если бы Россия поставила вопрос о вступлении в НАТО, как ты думаешь, это возможно? Вдруг он сказал: ты знаешь, это интересно, я думаю, что да. А вечером, когда мы с ним встретились уже на ужине, он говорит: ты знаешь, я разговаривал со своими, со своей командой – нет, сейчас это невозможно».

Инсайд президента России о том, как высшее руководство США отреагировало, когда Москва предоставило ему доказательства американской поддержки бандитского и террористического подполья на Северном Кавказе: « Я однажды со своим коллегой, тоже президентом США, поднял этот вопрос. Он говорит: не может быть, у тебя есть доказательства? Я говорю: да. Я был готов к этой беседе и дал ему эти доказательства. Он посмотрел и знаете, что сказал? Я прошу прощения, но так было, я процитирую, он сказал: ну я им надеру жопу. Мы ждали-ждали ответа – ответа не было».

Думаю, что это первый раз — ситуация, когда на официальном сайте Кремля ( более официального сайта в России нет и быть не может) появилось это искомое слово «на букву ж». Но рассказанная ВВП история стоит того. Не могу удержаться от искушения привести здесь ее продолжение: « Я говорю директору ФСБ: ты в ЦРУ-то напиши, результат-то какой-то есть разговора с президентом? Написал раз, два, а потом получили ответ. У нас лежит ответ в архиве. Из ЦРУ пришел ответ: мы работали с оппозицией в России; считаем, что это правильно и будем дальше продолжать работать с оппозицией». Напомню о более широком историческом и политическом контексте: представители примерно этой самой или аналогичной «оппозиции» устроили в Америке террористические акты 11 сентября 2001 года.

А вот не менее красочный рассказ Путина о том, как американские представители «согласились» на предложения Москвы в области противоракетной обороны: «В этот кабинет, где мы сейчас с Вами беседуем, приехал Министр обороны Гейтс, бывший директор ЦРУ, и Госсекретарь Райс. Вот сюда, за этот стол, напротив, Вы видите этот стол, они сели с этой стороны. Я, Министр иностранных дел, Министр обороны России – с той стороны. Они мне сказали: да, мы подумали, мы согласны. Я говорю: слава богу, отлично. – «Но за некоторым исключением».

Важная реплика Такера Карлсона, которая точно дойдет до сознания его аудитории: «То есть Вы дважды описывали, как американские президенты принимали какие-то решения, а потом их команды эти решения пускали под откос?» Путин: «Именно так». Вот это уже такое интервью, каким оно задумывалось — интервью, которое протекает по беспроигрышному принципу «все жанры кроме скучного» и сочетает в себе и элементы вкусного и зрелищного ток-шоу и предельно серьезного разговора. Вот Путин изящно (но, надо отметить, беззлобно) поддевает Карлсона. Вопрос американского телеведущего: «При поддержке кого?» Ответ ВВП: « При поддержке ЦРУ, конечно. Организация, в которой, как я понимаю, Вы когда-то хотели работать. Может быть, слава богу, что Вас не взяли». А вот Такер Карлсон поддевает Путина. Вопрос: «Когда вы в последний раз разговаривали с Джо Байденом?» Ответ: «Уже не помню, когда я с ним разговаривал. Не помню, можно посмотреть. Реплика Карлсона: «Вы не помните?»

А вот беседа принимает драматический оборот. Вопрос: «Вы можете представить сценарий, когда вы направите российские войска в Польшу?» Ответ: «Только в одном случае: если со стороны Польши будет нападение на Россию». Карлсон, как и подобает нормальному журналисту в его ситуации, не отстает: « Аргумент – я думаю, Вы хорошо знаете – заключается вот в чём: да, вот он вторгся в Украину, у него есть территориальные притязания на всём континенте». Путин держит удар: «Не надо быть никаким аналитиком: это противоречит здравому смыслу – втягиваться в какую-то глобальную войну. А глобальная война поставит на грань уничтожения всё человечество».

А вот главный политический сигнал, который Путин хотел послать, согласившись на интервью ( раз уж напрямую с Джо Байденом он теперь не разговаривает): «У вас нечем заниматься? У вас проблем на границе полно, проблемы с миграцией, проблемы с государственным долгом – 33 с лишним триллиона долларов. Нечем заниматься – нужно воевать на Украине? А не лучше ли договориться с Россией? Договориться, понимая, что Россия будет бороться за свои интересы до конца». Сильно сомневаюсь, что этот сигнал будет воспринят руководством США после первой же путинской — или, вернее, не сомневаюсь, что этот сигнал не будет воспринят.

Но, оценивая политическое значение интервью Такера Карлсона с ВВП, та же самая The New York Times сумела, на мой взгляд, частично найти очень верные слова и формулировки: «Идея состояла в том, чтобы изолировать его, сделать изгоем, посадить в карцер в качестве наказания за вопиющие нарушения международного права...Но Владимир В. Путин в наши дни не выглядит таким уж изолированным. Мистер Путин...переживает что-то вроде переломного момента в Соединенных Штатах.С помощью популистской бывшей звезды Fox News... мистер Путин получил платформу для оправдания своих действий».

А вот какие наметившиеся глубинные сдвиги в американской политике, по оценке The New York Times, сделали возможными появление ( или, давайте будем честными, в самом лучшем случае — начало строительства) такой платформы: «Республиканская партия, которая когда-то определяла себя посредством силового сопротивления России, все больше склоняется к неоизоляционизму, а в некоторых кругах и к симпатиям к Москве...Мистер Путин, похоже, одерживает победу в американской столице способом, который когда-то был немыслим, с помощью партии, которая все еще считает своим кумиром это все еще Рональда Рейгана».

Эй вы там, в The New York Times — не переживайте слишком сильно и не преувеличивайте успехи российской дипломатии. Москва пока точно «не одерживает верх в американской столице». Но почин вышел очень даже очень неплохим. Красный ковер в Кремле был расстелен для Такера Карлсона совершенно не зря.