«Стеснялись говорить на русском»: зачем семья из Германии переехала в алтайское село и почему не хочет назад

Из Азии в Европу

У Евгении нет акцента — при разговоре с ней вряд ли кто-то может подумать, что она выросла и прожила в Германии больше 30 лет. Наша соотечественница рассказывает, что русский язык ей пришлось «вспоминать» заново еще тогда, когда она жила в Европе и не помышляла о переезде на Алтай. Из-за недостатка практики «подзабыла». В 16 лет начала читать литературу на русском, чтобы вспомнить «вкус» языка. Тогда она не думала, что спустя несколько лет знание русского ей сильно поможет построить свою жизнь в алтайском селе. Да и зачем вполне состоявшейся женщине оставлять страну, которая стала домом, оставлять всех родственников и друзей, бросать все и переезжать на Алтай? Оказалось, были веские причины.

Евгения — этническая немка. В детстве она жила в соседнем Казахстане. В 1990-е годы немцы начали массово перебираться из стран бывшего СССР в ФРГ. Так поступила и семья Евгении. Героиня признается — сначала «русским немцам» в Германии было нелегко. Маме приходилось много работать, чтобы обеспечить детей. Ребята понимали серьезность положения — они старались хорошо учиться и быстрее влиться в новую жизнь. Языкового барьера маленькая Евгения не ощущала — в ее семье говорили на русском, а немецкие учителя создали комфортные условия для изучения языка. Спустя полгода жизни там Евгения выучила немецкий.

«Было легко выучить язык. Тогда в этом нам все учителя помогали, они были очень отзывчивыми. Это время считалось первой волной — тогда русские массово начали переезжать в Германию. И учителя старалась помочь приезжим детям в обучении», — вспоминает Евгения.

У женщины получилось стать «своей» — она успешно окончила школу, получила профессию бухгалтера и устроилась на хорошую должность. Там же, в Германии, Евгения встретила своего будущего мужа — Андрея. Он, к слову, тоже переехал в европейскую страну из Казахстана. Более того, он родился в том же городе, что и наша героиня. Но судьба связала их именно в эмиграции. Через какое-то время Евгения и Андрей станут родителями двоих мальчишек — Ильи и Михаэля.

Как вспоминает Евгения, государство не оказывало дополнительной материальной поддержки семьям, которые прибыли в Германию из другой страны. Платили им только детские пособия.

«Остальные пособия мы не получали. Мы не входили в ту программу, там, кажется, платили пособия только тем, кто переехал в послевоенное время, — это прабабушки получали какие-то льготы», — рассказывает женщина.

«Пытались быть настоящими немцами»

Жизнь, казалось бы, шла своим чередом и складывалась удачно. Евгения отмечает, что они пытались быть «настоящими немцами». И, кажется, все получалось. Но в какой-то момент и Андрей, и сама Евгения начали замечать, что настроения в обществе меняются.

«Периодически чувствовалось пренебрежение со стороны немцев. Вроде бы все улыбаются, все хорошо, но мы все чаще замечали, что стесняемся разговаривать на русском языке на людях. Потом мы начали по-немецки разговаривать с детьми, чтобы те привыкали и в дальнейшем их не упрекали в том, что они русские», — делится Евгения.

Героиня рассказывает — стеснение говорить на русском в обществе сложилось из-за того, что, услышав нашу речь, немцы начинали предвзято относиться к ним. Как подчеркивает женщина, они с мужем опасались, что из-за русского языка у детей в садике и в школе могли начаться проблемы в виде неприязненного отношения. В итоге в семье привыкли к такому: с мамой дети разговаривали чаще всего на немецком, с отцом — на русском.

«Я разговаривала с детьми на немецком языке изначально, чтобы они не имели проблем ни в садике, ни в школе. Однажды была история — один из сыновей готовился перейти из сада в школу. Я спросила у воспитательницы, как у него дела с подготовкой к школе. Она сказала — ничего хорошего, у него есть русский акцент. Я тогда усмехнулась про себя — с детьми мы разговаривали по-немецки, поэтому у ребенка не должно быть никакого акцента».

Русофобия и сорванные маски

«У нас в семье всегда было принято отмечать День Победы, — вспоминает Евгения. — С нами жила моя бабушка, она всегда смотрела русские программы по телевизору. А 9 мая была традиция — смотреть Парад Победы в Москве. Дети всегда были в восторге, маршировали вместе с солдатами. А старший сын говорил: «Мой президент — это Владимир Владимирович Пyтин». И в школе он это говорил».

По словам Евгении, тема русофобии обострилась с начала проведения спецоперации на Украине. Немцы как будто сняли маски, а семья Шперлинг оказалась в странной ситуации — этнические немцы, говорящие по-русски и по-немецки, имели гражданство Германии, но все равно были чужими в стране европейского мира.

«Ходили как по лезвию. Например, в глазах собеседника иногда читалось, что мы чужие. Даже многие из наших знакомых, несмотря на то, что родились в СССР и прожили долгое время в Германии, переставали общаться с родителями, потому что те были «за Россию». Хотя против русских стала выступать в основном молодежь, а старшее поколение, наоборот, поддерживало политику России», — отмечает женщина.

Евгения полагает, что в ФРГ, скорее всего, местные всегда относились к русским с недоверием, а теперь смогли наконец показать свое истинное лицо. У друзей Евгении есть дети, которые в школе конфликтовали со сверстниками и даже дрались — доказывали, что русские правы.

«Каждый день какая-то движуха»

Все эти настроения заставили семью Шперлинг задуматься о переезде. Масло в огонь подливали и новые гендерные законы. Например, по словам Евгении, в одном из детских садов Германии детям разрешается несколько раз в неделю переодеваться — мальчики примеряют девичьи платья, девочки приходят в сад в одежде мальчиков. Если вдруг родители резко против таких диких «новшеств», у них могут начаться проблемы с органами опеки. Семья Шперлинг категорически не согласна с такими нововведениями. Поэтому семья приняла решение переехать. Выбор пал на Алтайский край — здесь живет хороший друг семьи. Он пригласил Евгению и Андрея сначала в гости. Потом, подумав, семья Шперлинг согласилась обосноваться здесь — в Немецком национальном районе.

«Нам понравились природа и атмосфера. Плюс много возможностей. А когда начали оформлять документы, выяснилось, что прабабушка мужа жила в Славгороде, а дедушка — в Немецком национальном районе. Корни зовут назад, получается», — подчеркивает Евгения.

Семья Шперлинг начала готовить документы для переезда. В итоге по госпрограмме они переехали в Алтайский край и купили небольшой домик. Отдельно Евгения выделяет работу консультантов с российской стороны, которые оказывали помощь в оформлении документов, отвечали на все вопросы и всячески помогали в переезде. Как отмечает Евгения, было видно — консультанты рады, что «русские немцы» едут жить в Россию. Все члены семьи Шперлинг сразу получили разрешение на временное проживание, а потом и российское гражданство.

«С марта прошлого года мы — граждане Российской Федерации», — подчеркивает Евгения.

Обустроившись, она открыла свой магазинчик. Для ведения дел бухгалтерский опыт в Евросоюзе очень пригодился. Муж Андрей помогает Евгении в ее деле. В планах у семьи открыть вторую точку, а затем переехать в райцентр — Гальбштадт.

Дети прекрасно отнеслись к переезду — нашли новых друзей, «подтянули» русский. Сейчас младший из сыновей разговаривает на русском без акцента, за год он научился писать и читать, хотя до этого не умел. У старшего сына небольшой акцент остался. Детям немного сложно в плане развлечений и спортивных секций — в селе, где живут «русские немцы», нет кинотеатров, парков, бассейнов, к которым привыкли ребята в Германии.

На вопрос, появлялись ли мысли о возвращении назад, Евгения категорически отвечает — даже не думали об этом. Скучать некогда — приехали, обустроились, начали работать, вскоре открыли магазин. «Каждый день какая-то движуха, как говорят русские», — улыбается собеседница.

«Конечно, хочется обнять своих родных и близких, которые остались там, но пока не получается. Надеюсь, скоро многие изменят позицию и согласятся приехать сюда. Я хочу добавить, что немцы боятся ехать в Россию. Им на полном серьезе кажется, что в России медведи гуляют по улицам, а с цивилизацией все очень плохо», — говорит Евгения.

А в Германии, по словам женщины, живут как в золотой клетке — у многих огромные долги за дома и машины, люди много работают, чтобы оплатить кредиты, раз в год ездят в отпуск.

«За все надо платить. Хочешь поехать на рыбалку — заплати, хочешь где-то погулять с детьми — заплати», — поясняет собеседница.

Она говорит, что еще не успели побывать в отпуске и посмотреть все красоты Алтая. Очень хочется посетить горный Алтай, Белокуриху, показать детям Чемал. Но пока работа не отпускает.

Барнаул, к слову, Евгении очень понравился, но о переезде в краевую столицу семья не думает — устали от городской суеты, хочется спокойствия. Тем более в Немецком районе бизнес идет полным ходом. Причем, по словам собеседницы, в России легче открыть свое дело, чем в Германии. На вопрос, как семье удалось в такие короткие сроки заняться бизнесом, Евгения отвечает: «Помогли вера в Бога и вера в нашего президента, который, как и обещал, делает все возможное для наших соотечественников. И вера в светлое будущее».

В конце беседы задаю Евгении вопрос, который крутился в голове с самого начала беседы. Считают ли себя русскими муж, дети и сама Евгения? На что она, ни секунды не сомневаясь, правдиво и гордо отвечает: «Да. В душе мы были и будем русскими. А в паспорте уже как год официально. И мы рады, что можем нога в ногу идти с русским народом».