Путь на Юг: кто они — перебежчики из КНДР, и какова их жизнь в Республике Корея
Игорь Иванов — о тех, кто, рискуя жизнью, переселяется с севера на юг Корейского полуострова, их мотивах и адаптации в иной для них Корее
В начале мая около десяти северокорейцев прибыли в Южную Корею — в город Пусан — на лодке по Желтому морю. По данным местных СМИ, группа перебежчиков состояла из двух семей с детьми. Это первый с 2017 года переход семей через границу по мелководному окраинному морю Тихого океана у восточного побережья Азии.
Лодку перехватила южнокорейская сторона, пассажиров сразу же отправили на допрос к полиции, военным и разведке, чтобы убедиться в искренности их намерения остаться на юге Корейского полуострова.
Согласно данным Министерства объединения Республики Корея, с 1998 по начало 2023 года в Южную Корею в совокупности приехало 33,9 тыс. северокорейцев. Многие из них навсегда попрощались с родственниками и прошли тяжелый и опасный путь, чтобы оказаться в республике. Но далеко не для всех испытания заканчиваются с прибытием на юг Корейского полуострова.
Портрет типичного перебежчика
Пиковое количество перебежчиков было зафиксировано в 2009 году (согласно подсчетам с 1998 по начало 2023 года) — 2 914 человек. После 2011 года, когда к власти в КНДР пришел Ким Чен Ын и усилил контроль на границе, показатель в целом стал снижаться.
Резкое падение наблюдалось с началом пандемии коронавируса — в связи со стратегией Пхеньяна прочно закрыть границы, чтобы не допустить попадания вируса в страну. Например, в конце прошлой недели агентство Reuters со ссылкой на анализ спутниковых снимков сообщило, что КНДР во время пандемии возвела и укрепила сотни километров заграждений на границе и с Китаем, и РФ. Так, в 2019 году "новых переселенцев" из КНДР в Южную Корею было 1 047 человек, а в 2020 году — 229, в 2021 и 2022 годах — 63 и 67 соответственно. За первые 3 месяца нынешнего года на юг перебралось 34 северянина.
Если широкими мазками представить социальный портрет типичного перебежчика, то он будет следующим: женщина в возрасте от 20 до 40 лет без высшего образования и, скорее всего, без официального места работы, родом из граничащей с Китаем провинции.
Согласно данным Министерства объединения, женщины составляют абсолютное большинство всех перебежчиков (72%). Самая многочисленная возрастная когорта — 30–39 лет (9 728 человек, или 28%), за ней следуют люди в возрасте от 20 до 29 лет (9 604). Чаще всего северокорейцы говорят, что они были безработными (15 174, или 44%) или просто рабочими (13 412, или 39%). Большинство имеет только школьный аттестат (69%, или 23 484 человека), высшее учебное заведение закончили 2,3 тыс. человек (почти 7%).
Больше всего перебежчиков насчитывается родом из приграничных с Китаем провинций: Хамгён-Пукто (почти 19,9 тыс. человек, или 58%), второе место — за выходцами из Янгандо (чуть больше 6 тыс. человек). Эти районы отличаются сложным гористым рельефом местности. При этом большая часть легальной торговли с Китаем приходится на другое место — город Синыйджу.
Почти треть всех северокорейцев (10,9 тыс. человек) осела в южнокорейской столичной провинции Кёнгидо. Несмотря на то что южнокорейские власти дают дополнительные льготы, если выбор падает на нестоличные регионы, Сеул является вторым по популярности местом (6,5 тыс. человек).
"Не мужское это дело"
Если средний возраст переселенцев не вызывает вопросов, то значительный перевес в пользу женщин по меньшей мере любопытен и требует объяснения. Согласно информации из бесед с местными экспертами, в КНДР за последние десятилетия сложился своеобразный класс предпринимателей, существующий на полулегальном положении, высшей когортой которого выступают так называемые тончжу — "хозяева денег". И так случилось, что именно женщины стали играть в серых рыночных отношениях народной республики заметную роль.
В тяжелые для КНДР 1990-е годы, пока глава семейства работал на государственном предприятии, госслужбе или в другом "идеологически правильном" месте, жена вела бизнес и фактически обеспечивала семью. На базовом уровне северокорейское предпринимательство представляло собой торговлю на рынке, а также контрабанду товаров из Китая. Последнее значит, что северокорейские дельцы прекрасно знают, как попасть за границу, легально или не совсем.
С другой стороны, срочная служба для мужчин в КНДР составляет около десяти лет и выпадает на их молодость. К тому же, как указывает часть южнокорейских исследователей, в довольно консервативном обществе КНДР мужчины подвергаются большему социальному и государственному контролю, в то время как формально безработные женщины, которые в действительности могут вести бизнес, обладают большей мобильностью.
Причины перехода на Юг
По данным Фонда помощи беженцам из Северной Кореи от 2022 года, самой популярной причиной перехода на сторону Юга было нежелание мириться с "системой контроля и слежкой в КНДР". Так ответили 22,6% из 2 500 респондентов.
Вторым по значимости фактором было отсутствие пропитания (21,4%), а третьим — поиск лучшей жизни для семьи (12,9%). Стремление воссоединиться с уже бежавшими членами семьи набрало 9,6%, а ответ "страх за свою жизнь" выбрали 6,2%.
Не стоит недооценивать и влияние южнокорейской массовой культуры на умонастроения северокорейцев. Несмотря на нелегальный статус, южнокорейские сериалы, шоу, музыка и фильмы находят дорогу в народную республику. Перебежчицы рассказывали, что были впечатлены внешним лоском Южной Кореи, отраженным в дорамах и кино, но испытывали разочарование по прибытии.
Южнокорейский медийный контент сыграл свою роль и в случае с последней группой северян, перебравшихся на Юг на лодке через Желтое море. По данным газеты The Korea Herald, группу возглавили два брата, которые увлекаются южнокорейскими телевизионными шоу. Мужчины среди прочего отметили, что мотивации им прибавило телешоу "Иду на встречу с вами", в котором перебежчики рассказывают южнокорейской публике о своей жизни до и после отъезда из КНДР.
"Близок локоть, да не укусишь"
КНДР и Республику Корея разделяет, как считается, самая укрепленная в мире сухопутная граница. Миллионы мин, километры колючей проволоки, в том числе под напряжением, и другие ограждения проходят по 38-й параллели. Вооруженные пограничники и камеры наблюдения делают попытку перейти границу здесь довольно опасным предприятием. Хотя случалось и такое.
В 2020 году бывший гимнаст из КНДР, по некоторым данным, в буквальном смысле перепрыгнул через забор на границе — южнокорейцы тогда поверили не сразу и заставили его доказать свои слова. До этого еще другой мужчина прорвался через демилитаризованную зону на автомобиле, но получил пять пулевых ранений.
Наиболее популярным и вместе с тем безопасным маршрутом для перебежчиков считается через Китай в Таиланд: дорога на Юг для многих начинается с нелегального пересечения границы с КНР, а Пекин относится к перебежчикам как к нелегальным мигрантам, что грозит им депортацией на родину. Противоправный характер предприятия сопряжен с еще большими рисками: в книгах и СМИ встречаются рассказы о попадании в рабство или насильственном заключении браков.
Многие северокорейцы на некоторое время остаются в КНР на незаконном положении, в частности в среде этнических корейцев Китая, чтобы заработать на проводника, который покажет им дорогу в Таиланд. По данным СМИ, подобные услуги стоят немалых для рядовых северокорейцев денег — около $8–12 тыс.
"Дом единства"
С точки зрения южнокорейской конституции, жители КНДР считаются гражданами Республики Корея. После прибытия на Юг их передают в руки спецслужб, которые пытаются отсеять потенциальных шпионов. Если северокорейцы попадают в РК случайно, их обычно отпускают домой.
После допросов "новоприбывшие" на три месяца отправляются в центр социальной адаптации для перебежчиков Ханавон — можно перевести как "Дом единства". В течение этого времени они посещают разные курсы: тесты профориентации, уроки по освоению профессии, занятия по повышению компьютерной грамотности и т.д.
Им предстоит усвоить информацию о роли гражданина в демократическом обществе, а также узнать о рыночной системе, чтобы лучше к ней приспособиться. Естественно, они изучат "единственно верные" трактовки истории страны, им расскажут о том, кто начал Корейскую войну и чем она завершилась.
Для северян организуют занятия по корейскому языку, чтобы они могли избавиться от акцента и набраться южнокорейской лексики, в которой много англицизмов, — тем самым они смогут "исправить произношение и интонацию", поясняют в Министерстве объединения. Северокорейский литературный вариант языка (пхеньянский диалект) для южнокорейского уха легко отличим, что подчас становится причиной вежливого отказа в приеме на работу или других форм дискриминации.
Кроме того, перебежчикам в целом рассказывают о жизни в Республике Корея, о ее бытовых составляющих — например, о том, как открыть счет в банке и пользоваться общественным транспортом.
Новоявленным гражданам Южной Кореи предоставляется в аренду социальное жилье на льготных условиях, им полагаются пособия в связи с переездом, устройством на работу, также они могут бесплатно поступить в вуз. Есть льготы и в сфере медицинских услуг.
Тем не менее, согласно результатам исследования Института мира и объединения Сеульского национального университета, 18% из 312 перебежчиков в 2022 году заявили, что пожалели о своем решении уехать из КНДР. Они пожаловались на культурные различия, одиночество и финансовые проблемы.
Один на тысячу
Нередко идеализированные представления мигрантов рушатся при переезде в новую страну, они начинают сталкиваться с рядом проблем или тоской по родным местам и близким. Но в случае северян психологический груз, должно быть, тяжелее, чем у простых мигрантов, в силу специфики межкорейских отношений: некоторые перебежчики не только практически необратимо разрывают связи с отечеством, но и оставляют там своих ближайших родственников — родителей или детей, которым, по их собственным словам, может грозить опасность из-за их поступка.
Перейдя границу, северокорейцы попадают в очень конкурентное общество Южной Кореи, где борьба за социальный статус начинается со школьной скамьи. К тому же профессиональные навыки из северокорейского прошлого часто могут оказаться невостребованными на Юге. Людям приходится соглашаться на неквалифицированную работу, спускаясь по социальной лестнице.
Конечно, кому-то удается успешно обустроить свою жизнь и на новом месте. Так, бывший советник-посланник посольства КНДР в Лондоне Тхэ Ён Хо стал депутатом парламента в Республике Корея. Есть и блогер-перебежчик с 1 млн подписчиков на YouTube. Несомненно, имеются и менее публичные примеры.
Так или иначе, по данным властей Южной Кореи, c 2012 года по настоящее время 30 перебежчиков вернулись обратно в КНДР. Среди них и тот самый бывший гимнаст, который перепрыгнул границу, а в Южной Корее стал уборщиком. Осталось лишь решить, 30 из почти 34 тыс. человек — это много или мало для Южной Кореи, которая по праву гордится своим экономическим развитием и продолжает претендовать на объединение всего полуострова?