"Миллер хотел обменять Аршавина на Месси": жгучие истории агента-острослова

Его обвиняли в работорговле, а он признается, что просто творит добро и кайфует. Сколько за Аршавина просила "Барселона"? Кто должен сидеть в тюрьме рядом руководством "Торпедо"? Какая легенда советского футбола спилась в Израиле? Кто должен заменить Карпина в "Динамо"? Почему в Смолове нечего продать? Огненное интервью РИА Новости Спорт дал опытный футбольный функционер Дмитрий Селюк.

"Договорняки в Первой-лиге – это исключение"– Вы один из немногих, кто ещё в 90-х поверил в африканский футбол. Почему?– Я начинал там, и теперь меня знают в любой стране Африки.

В Европе — тоже. Африканцы — благодарные люди.

Когда им помогаешь, чувствуешь, насколько им это важно.– В каких странах континента вы бывали?– Ни в одной.

А зачем?– Разве не было желания увидеть, в каких условиях живут футболисты?– Нет, у меня везде свои люди и все четко организовано. Как крупный бизнесмен не бегает по всем офисам, так и я не должен ездить по деревням.

– Но разве не стоит самому поискать таланты?– Валерия Непомнящего укусил в Камеруне малярийный комар — вот я и не еду. Даже когда Яя Туре улетал с Кубком Лиги чемпионов, его в аэропорту встречал народ, а потом он поехал к президенту страны.

А я — провожал. На самом деле сегодняшние технологии позволяют увидеть, чем кормят футболистов в деревне Кот-д’Ивуара.

Поверьте, в Африке у меня все хорошо. В Нигерии могут и до трусов раздеть при выходе из аэропорта — но не меня.

Мои бывшие футболисты сейчас крупные бизнесмены, министры, в некоторых странах меня зовут в гости к президенту. Но я столько в жизни видел высокопоставленных людей, что этим меня не удивишь и не купишь.

– Вы сами ищете игроков?– Конечно. Смотрю матчи, мне не нужны агенты и 120 посредников.

У меня такая репутация, что любой африканец, услышав мою фамилию, бросит все и захочет со мной работать. Я убежден - за Африкой будущее.

Темнокожие футболисты выносливее и мотивированнее.– Можно ли честно работать на африканском рынке? Или без доли аферы там не выжить?– Я работаю на сто процентов честно.

И в Африке, и в России. Да, кто-то говорит: "Селюк — торговец, рабовладелец".

Но я порядочен, открыт и добился больших успехов. Никого никогда не обманывал.

– Недавно вы предложили заплатить тому, кто окажется честным в Первой лиге. Кто-нибудь откликнулся?– Никто.

И это странно. Либо никому не нужны деньги, либо все "в теме".

Представьте: если бы, условно, Аршавин пообещал 50 тысяч за правду, я бы сразу сказал "готов". Вы серьезно думаете, что клубы, которые поднимаются в лигу выше подобно "Челябинску", выходят чистыми и пушистым? Просто "Торпедо" сделали козлом отпущения.

Но если копнуть, играть в шахматы с президентом "Торпедо" можно отправить многих. Кого конкретно? Да кого угодно.

В Первой лиге договорняки — это скорее правило, чем исключение. Федорищев — молодец, что поднял эту тему.

Но где фамилии тех, кто платил судьям? Почему "Крылья Советов" никто не тронул? Шишкарев прямо говорил, что "Черноморец" играл договорные матчи, и что? Клуб по-прежнему на ходу, недавно играл с "Родиной", "Уралом". Судей раньше хотя бы проверяли на полиграфе.

А почему руководителей не проверяют? Все бы всплыло мгновенно. Почему не подняли "Урал"? Все перемешано, мутно.

И самое показательное: никто не захотел заработать. Это уже о многом говорит.

– Кто самый честный человек в российском футболе?– Дюков. Ему ничего ни от кого не нужно.

Он успешен, обеспечен и не замешан ни в каких хитросплетениях. Именно таким должен быть руководитель.

Галицкий — тоже порядочный человек. И Ротенберг, владелец "Сочи", уверен, что тоже против всей этой грязи.

Ему это просто не нужно.Кстати, Борис Борисович возглавляет академию "Локомотива" — и результаты налицо.

Раньше писали, что там играют только ребята от двух агентов. Боря разогнал всех.

Академия работает на конкурентной основе, и молодежь реально выходит в первую команду. Я когда-то представлял его интересы как игрока — не из-за фамилии, а потому что он сам по себе человек выдающийся.

Порядочный, умный, образованный, профессиональный. Уверен, Борис Борисович уже готов возглавить весь "Локомотив".

Вот сейчас за "Локо" забивают Бакаев и Руденко, а кто их готовил? Артига. Испанец десять лет работал в "Барселоне".

Ему честь и хвала. Если бы "Динамо" пригласило не Карпина, а Артигу, были бы в тройке, сто процентов.

– Яя Туре добился бы успехов без вашего участия?– А он сам об этом говорил не раз: Яя Туре стал Яя Туре, потому что я вел его карьеру.– Возможен ли его приход в российский клуб в роли главного тренера?– Он возглавил в Бельгии "Даринг Брюссель" (ранее известный как "Моленбек", выступающий во втором по силе бельгийском дивизионе – прим.

РИА Новости). Уверен, он станет топовым тренером.

Хоть в Англии, хоть где угодно. В России, к сожалению, сейчас тенденция против иностранных специалистов.

– Насколько реальна перспектива первого темнокожего тренера в РПЛ?– Пока слабо. Даже в Европе их по пальцам пересчитать — Патрик Виейра и еще пара имен.

"Мы с Аршавиным лично звонили Лапорте"– Вы лично знакомы со всеми своими клиентами?– Со всеми лично. Кто-то приезжал ко мне в Монако, с кем-то общаемся по телефону.

– Ошибались в игроках?– Без этого никуда. Но за своих я ручаюсь.

Если что, готов сам заплатить. У меня было шестеро в "Тамбове".

Пришел Григорян и не ставил Конате. Считал его слабым.

Хотя сейчас Конате — один из лучших в России. Был и Усман Мухаммед — ныне один из лучших в Израиле.

Это не игроки были плохими — это тренер так работал. У него в составе оказалось подозрительно много кавказцев.

Совпадение? Григорян сегодня никому не нужен. Но его почему-то до сих пор зовут экспертом.

Какой он эксперт, если даже Конате не выпускал?– У вас еще осталась мотивация кого-то открыть для большого футбола? Или "наелись"?– Абдуллахи Фаваз (нигерийский полузащитник минского "Динамо" - прим. РИА Новости).

У него огромное будущее. Артига, который 10 лет работал в "Барселоне", считает, что через год-два Фаваз станет новым Яя Туре.

Хотя ему я говорю: "Ты не должен быть вторым Яя Туре. Ты — первый Абдуллахи Фаваз".

– Можно ли сегодня найти африканца с потенциалом Дрогба или Осимхена, если он в юности не попал в европейскую академию?– Конечно, можно. Таких полно.

Но и в России много талантов, просто их портят агенты. Их пихают по связям, чтобы срубить на них денег, а не чтобы выстроить им карьеру.

Все ради отката, а потом этих ребят мы встречаем в "Кофемании". – Если о "Кофемании", то когда-то вы сказали про Федора Смолова, что он "больше думает о внучке Ельцина, чем о футболе".

Это была эмоция или вы действительно считали, что он "выпал" из футбола?– Я всегда говорю то, что думаю. Это же сколько лет назад было? В тот момент Федю уже называли Лопыревым.

Сейчас он уже женат, с футболом закончил… и пытается неудачно привлечь к себе внимание в "Кофемании". Смолов не закрепился в Европе по одной простой причине: он не очень хороший футболист.

На Яя Туре был спрос — "Барселона", "Манчестер Сити", куча клубов. На Мхитаряна все охотились.

А Смолова пытались запихнуть, но не получилось. Потому что, по сути, нечего было продавать.

Он себя нигде не проявил.– О ком жалеете?– О Мхитаряне.

Я начал его путь, но в какой-то момент мы поругались с определенными людьми, и он ушел к Райоле. Генрих — суперпрофессионал.

Заканчивал его карьеру уже не я... Хотя, может, и к лучшему.

Райолы уже нет, а я, слава Богу, до сих пор гуляю по Монако.И жалею, что не довёл до конца дело с Аршавиным.

Контракт с "Барселоной" уже был готов. Мы с Жоаном Лапортой лично звонили Андрею, он все подтвердил.

Андрей сам хотел туда, это была его мечта. У него даже шапочка с эмблемой "Барсы" была.

Но тогда Миллер, видимо, не захотел отпускать главную звезду из "Зенита", и предложил обменять Аршавина на Месси. Все поняли, что это была шутка — но шутка, которая остановила переход.

Андрей мог бы реально заиграть в "Барселоне". Его карьера, возможно, пошла бы по другой траектории.

Я был рядом с настоящей "бомбой" для российского футбола.– Аршавин говорил, что жалеет?– Не знаю, что он об этом думает, но тогда точно жалел.

Считаю, именно из-за этого через год его и отпустили в "Арсенал", поскольку у него уже пропала мотивация.– Вы помните детали контракта? Сколько предлагала "Барселона"?– 15 миллионов евро.

Тогда это были очень серьезные деньги. Но дело было не в них.

"Зенит" не считал, что это мало, он просто не хотел отпускать игрока.– Есть ли тренеры, при которых ваши футболисты действительно прогрессируют?– В России таких немного.

А знаете, почему? У нас тренеры часто думают не о том, как развивать игроков, а как получить в карман с каждого трансфера. Наоборот надо: пусть клуб платит бонус с продажи, а не с покупки, тогда и мотивация будет честная.

Как говорил Жванецкий, зарабатывать нужно с прибыли. А у нас что успел украсть.

– Говорят, вы похож на Жорже Мендеша: мол, вы оба построили бизнес вокруг звездных игроков. А с кем вы сами себя сравниваете?– Ни с кем.

Поверьте, когда Жорже Мендеш меня видит, первым бежит обниматься. Райола, царствие ему небесное, был таким же.

Я из тех, про кого Пушкин писал: "Он уважать себя заставил". Если кто-то не хочет, мы заставим.

– Вы подтверждаете репутацию острослова. Это образ или защита?– Я такой по жизни.

Говорю, как думаю. На меня обижаются — клубы, тренеры, футболисты.

Но зря. Я считаю, что настоящий друг — это тот, кто говорит правду.

А мои интервью для многих становятся мотивацией. Я лично хорошо знаком с Гвардиолой, так что могу судить, who is who.

Но я умею признавать ошибки. Хотя, как правило, я все-таки прав.

– Вас не звали в политику?– И не пошел бы! Там нужно обманывать, а я, если бы врал, то не мог бы спокойно спать. Всегда держу слово.

Пообещал — выполняю.– Все же у вас речь политика.

С кем себя ассоциируете?– Люди, особенно из Европы, хотя и в России тоже, сравнивают меня с Трампом. По манере вести бизнес.

– В Википедии указано, что вы в 1980-х были фарцовщиком. Правда?– Чушь собачья! А вот то, что я первым в Советском Союзе организовал частный международный рейс Рига – Тель-Авив, там почему-то нет.

Никто не упоминает, что я одним из первых привез зарубежную рекламу на российское телевидение. Какой нафиг фарцовщик? Я был бизнесменом.

– Что за история с трансфером Юрия Желудкова в Израиль в 1991 году?– Если честно, не хочу говорить про Желудкова. Он неблагодарный дурачок.

Мы с товарищами вывезли его в Израиль, а он потом в интервью начал жаловаться, мол, зарплата была меньше, чем ожидал. Какая разница? В те годы никто не помнит точные суммы.

Он приехал в Израиль и просто вливал в себя водку. Помню, была товарищеская игра, и ему нужно было немного пробежать… Так он даже пару шагов сделать не мог — еле двигался.

Ему, по-хорошему, не зарплату надо было платить, а под зад пинка дать и отправить обратно в Петербург.– Сколько вы на нем заработали?– Вообще ничего.

Я часто поступаю по доброте своей души. Мне необязательно заработать.

– Вы альтруист?– Нет, не альтруист. Но я обеспеченный человек.

Можно сказать, "герой нашего времени". В 90-е я уже был талантливым и успешным предпринимателем, всегда дружил с людьми крепкими — не только физически, но и по жизни.

– Покупали игроку бутсы, чтобы он хотя бы мог выйти на просмотр?– Я покупал квартиры и дома футболистам! Ну и, конечно, бутсы. С момента, как игрок выходит "из шалаша", все беру на себя.

А кто, если не я? Футболистов воспитываю так: первые серьезные деньги — на родителей. В начале пути я стараюсь закрыть все их бытовые вопросы, чтобы они могли сосредоточиться на футболе.

– Квартиры где покупали, в Москве?– В Москве – только Конате. У него жена русская.

Всем остальным у себя на родине. Я действительно многим бедным дал возможность жить достойно.

Это и есть моя внутренняя сила. Когда меня спрашивают, нужна ли в Африке охрана, отвечаю: если скажу, что меня обидели, там за меня загрызут.

Африканцы помнят добро.– Бывший агент Владимир Абрамов заявил, что в 60 лет агентом быть уже нельзя.

– Абрамова, видимо, кто-то укусил. А я вон купаюсь в море и отлично себя чувствую.

И в 60, и, надеюсь, в 70, 80 и дальше. Не люблю, когда меня называют агентом.

Я — футбольный функционер. У меня единоначалие и военный принцип: я — главнокомандующий, дальше — подразделения.

Планирую быть в профессии до 120 лет.