Рынок труда берет курс на Индию: специалисты из этой страны востребованы в России как никогда

Собственно, он наполняет конкретикой — прежде всего с политической и правовой точки зрения — громкое заявление первого вице-премьера Дениса Мантурова о готовности России принять «неограниченное количество» работников из Индии для закрытия кадрового дефицита. Потребности экономики действительно велики: по оценкам, только для обрабатывающей промышленности требуется дополнительно не менее 800 тысяч человек, а для сферы торговли — еще 1,5 млн. Острый дефицит рабочих рук испытывают строительство и сфера услуг, а квалифицированных кадров не хватает авиа- и железнодорожному машиностроению, производителям электрооборудования, компаниям ВПК.   

На 2025 год общая квота на привлечение иностранных специалистов из визовых стран (куда входит и Индия) утверждена в размере 234 900 человек. В ее рамках для граждан Индии выделено третья часть — 71 817 рабочих мест.

Понятно, что «неограниченные возможности» — это скорее фигура речи и отдаленная перспектива. Тем не менее нынешний размер квоты от Минтруда для индийцев впечатляет. При этом по итогам года ожидается фактический приезд около 35 тысяч трудовых мигрантов из этой страны. 

Интерес к ним российских работодателей растет: в прошлом году индийцы впервые заняли второе место по количеству разрешений на работу (36,2 тысячи) в РФ после граждан Китая, у которых более 62 тысяч допусков. По словам экспертов, массовое привлечение индийских работников началось в 2022-2023 годах в текстильной промышленности, когда российские производители стали занимать нишу покинувших РФ западных брендов. Затем последовал спрос со стороны крупных логистических и девелоперских компаний, предприятий АПК, здравоохранения, угольной отрасли, ретейла, распределительных центров, складов.

К ключевым преимуществам трудовых мигрантов из Индии относят их средний возраст (29 лет), неприхотливость и некапризность, готовность находиться в сложных климатических и профессиональных условиях. Российские работодатели отмечают низкую текучесть кадров работников из Индии, их дисциплинированность, опыт работы с новейшими технологиями, ориентированность на долгосрочные контракты на два-три года.

Одновременно встают весьма непростые задачи по адаптации: языковой барьер, культурные различия и необходимость сопровождения по документам. К слову, одной из целей нового межправительственного соглашения является защита прав индийских мигрантов, создание для них более предсказуемых и стабильных условий. Прежде всего работодатели обязаны обеспечивать таким сотрудникам полис ДМС и жилье, а также строго соблюдать оговоренные в документах специальности.

По оценкам экспертов, сегодня зарплата для индийцев начинается от 50-60 тысяч рублей против 40-45 тысяч годом ранее, а зарплатные предложения для них в России на 60% привлекательнее, чем у себя на родине. «Индия проявляет интерес к более активному освоению российского рынка труда», — заявил посол РФ в этой стране Денис Алипов, напомнив, что миллионы мигрантов приезжают из центральноазиатских республик, восполняя нехватку рабочей силы в различных отраслях. «Но мы хотим смотреть дальше, и Индия — очень перспективный партнер в этом отношении», — констатировал дипломат.

«Привлечение трудовых мигрантов из визовых стран, включая Индию, — задача объективно необходимая, — говорит член Совета Конфедерации труда России Павел Кудюкин. — По этому пути идем далеко не только мы, но и, например, европейские страны, хотя производство там организовано явно лучше. Важно, что в отличие от мигрантов, работающих по патентам, визовые специалисты привязаны к одному работодателю и возвращаются на родину после окончания контракта. К их очевидным плюсам относится то, что люди это уже профессионально подготовленные, в отличие от основной массы выходцев из Центральной Азии, которых берут главным образом на низкоквалифицированные должности».

Вместе с тем, резюмирует Кудюкин, в ситуации с наймом индийцев могут возникнуть сложности с языковым барьером и культурными различиями. Чего, как правило, не бывает с гражданами центральноазиатских республик, которые хоть плохонько, но владеют русским языком.