Георгий Бовт: Массовой деприватизации не будет, но будет "точечная"

Речь идет о крупнейшем российском производителе ферросплавов (90% всего производимого объема) ЧЭМК, а также о "Кузнецких ферросплавах" и Серовском заводе ферросплавов. Собственниками предприятий являются миллиардеры Юрий Антипов и его супруга Людмила (иностранных акционеров, по данным СПАРК, нет). Примечательно, что, обсуждая с губернатором области Алексеем Текслером судьбу комбината, Владимир Путин поручил при реализации переезда "привлечь инвесторов, причем местных". Так что, возможно, после исполнения иска Генпрокуратуры ЧЭМК обретет новых частных акционеров.

Интерес Генпрокуратуры к холдингу-производителю 90% всех ферросплавов в России понятен: их используют при изготовлении высококачественной стали для военной техники, авиадвигателей, ударопрочных оружейных стволов, бронебойных снарядов и другой подобной продукции. А тут еще выяснилось, что комбинат, утверждают прокурорские, "попал под контроль резидентов недружественных государств", в этой связи в иске упомянута канадско-швейцарская компания RFA International. Правда, менеджмент комбината пытается оправдываться: дескать, речь идет о "взаимодействии с металлотрейдерами, в том числе и западными, обусловленном объективными законами рынка". Поскольку якобы невозможно сосредоточить все поставки только на отечественном рынке или вести торговлю ферросплавами с дружественными Китаем и Индией, которые сами крупнейшие производители ферросплавов, им российские просто не нужны. Вряд ли такая аргументация найдет в ситуации СВО на Украине и экономической войны с Западом отклик в российском суде. Исход дела видится предрешенным. А что касается "лишних ферросплавов", то вот как раз переезд предприятия за черту города с временной остановкой работы поможет решить проблему перепроизводства.

С середины 90-х никаких судебных исков по поводу "неправильной приватизации" ЧЭМК не было - и вот на тебе. Срок давности на самом деле не имеет значения. Значение имеет время обнаружения нарушений, а это произошло, настаивают прокуроры, в прошлом году. Согласно программе приватизации на 1992 год решение о передаче предприятий в частную собственность относилось к компетенции правительства РФ. Однако акции завода распределил Фонд имущества региона, хотя полномочий не имел. Представители производства и тут пытаются оправдываться: мол, тогда у комитета по управлению госимуществом по Челябинской области было указание Москвы провести приватизацию промпредприятий за полгода. И все заводы приватизировали одинаково: утверждался план приватизации, согласованный с трудовыми коллективами и Министерством промышленности РФ, потом запускался процесс акционирования. Ну так, где оно теперь то указание? А если же "по совести", то в общем причастые лица отлично знают, как проводилась приватизация - примерно в духе лозунга "Хватай мешки, вокзал уходит!"

Так что же теперь все отобрать обратно? Не будем торопиться с выводами. Тотальный пересмотр итогов приватизации стал бы потрясением основ российской рыночной экономики, в этом сейчас никто не заинтересован. Именно рыночный характер российской экономики пока позволяет справляться и с наращиванием военного производства, и с импортозамещением, и вообще преодолевать последствия беспрецедентных санкций. В том числе и президент заявлял, что решений о всеобщей деприватизации нет: "Прокуратура активно работает по отдельным направлениям, компаниям, правоохранительные органы имеют право оценивать то, что происходит в экономике в конкретных случаях", - говорил Путин на Восточном экономическом форуме в прошлом году.

10 лет назад самое первое дело о пересмотре приватизации стало оглушительной сенсацией: в 2014-м у АФК "Система" изъяли в пользу государства компанию "Башнефть". Однако история для основателя "Системы" Владимира Евтушенкова хотя и оказалась болезненной (ему пришлось посидеть под домашним арестом), однако не вылилась в потерю всего бизнеса.

А вот уже после начала СВО, с февраля 2022 до конца 2023 года было возбуждено более полусотни дел об изъятии только крупных объектов в пользу государства. Процесс "рутинизировался". Основания находят не только в виде нарушений в период проведения приватизации, но и, скажем, в виде нарушения антикоррупционного законодательства или закона об иностранных инвесторах. Или совсем недавний случай, когда коммунальная авария в подмосковном Подольске привела к приватизации Климовского патронного завода. Выяснилось, что аварийная котельная была на балансе данного предприятия и не имела должного ремонта. В данном случае можно говорить о деприватизации в "интересах общественного блага".

При этом даже и полсотни случаев деприватизации остаются "каплей в море" по сравнению с масштабами проведенной в стране "раздачи активов". Только за первый этап приватизационной кампании с 1992 по 1994 год перешло в частные руки 112,6 тыс. госпредприятий, не считая десятков тысяч объектов малой приватизации (магазины, кафе, парикмахерские и пр.). До сих пор не тронуто ни одно из крупных (точнее - крупнейших) предприятий, приватизированных в рамках залоговых аукционов. Всего по результатам трех этапов приватизации за десятилетие (к 2003 году) в России перешли в частные руки более 145 тысяч госпредприятий, что принесло в казну по нынешним временам "смешные" 9,7 млрд долл. В чисто популистских целях можно было бы провозгласить кампанию деприватизации и "восстановления справедливости". Однако российские власти не играют в популизм в экономике - обычно это слишком дорого обходится. Потому массовой деприватизации все же не будет.