— Спустя 13 лет после ухода из ЦСКА вы считаетесь одним из самых загадочных легионеров в истории российского футбола. Чем вы сейчас занимаетесь?
— Я не был особо готов к тому, что моя карьера закончится — собирался играть гораздо дольше, но в один момент был вынужден остановиться. Был очень разочарован собой: были определённые мечты, которых хотел достичь, однако в дело вмешались травмы. Оставался вне футбола довольно долгое время, пребывал в откровенно плохом психологическом состоянии. Меня воодушевили друзья, сказали: «Ладно тебе, что ты переживаешь? Ты добился очень многого, чего ты хочешь ещё? Надо жить дальше».
После окончания карьеры ко мне проявляли внимание СМИ. Постоянно писали в социальных сетях, но я не хотел идти на контакт. Понимал, что меня будут спрашивать, почему я не играю, а я не хотел об этом разговаривать.
— В прессе ходили слухи, что после ухода из ЦСКА вы какое-то время жили в Бельгии и США, после чего вернулись в родную Нигерию. Расскажите об этом этапе своей жизни.
— После ухода из ЦСКА я не ощущал себя на 100% здоровым из-за травмы и отправился в Бельгию на консультацию с доктором. Мы обсуждали вопрос проведения очередной операции, восстановления. К сожалению, это не сработало. После я провёл в этой стране три года, а затем вернулся в Нигерию. В США же я никогда не жил — там моя бывшая жена с сыном и бизнес в сфере недвижимости. Приезжаю либо по семейным, либо по деловым вопросам, задерживаюсь не более чем на три недели.
В последние три года я начал своё возвращение в футбол, который смотрю каждый день. У меня есть желание помочь молодому поколению. Стал посещать академии, общаться с юными спортсменами, делиться опытом. Думаю, в будущем многие из них могут стать хорошими исполнителями. Говорю им: на первом месте должны стоять не деньги, а любовь к игре. Если к таланту прибавить упорную работу, то успех придёт.
Кроме того, в последнее время задумываюсь о том, чтобы пойти на тренерские курсы, получить лицензию и оставаться вовлечённым в футбол на протяжении оставшейся части своей жизни. Мне этого очень хочется.
— Многие ваши бывшие партнёры по ЦСКА активно пробуют себя в качестве тренеров, а Ивица Олич даже какое-то время возглавлял красно-синих. Сами хотели бы вернуться в московскую команду в этом качестве?
— Это было бы здорово. ЦСКА дал мне очень много — речь не только о деньгах и трофеях, клуб очень сильно помог моей семье. Однажды моя сестра очень серьёзно заболела. Ей была необходимо операция, но она боялась делать её в Нигерии. Мне было очень сложно в тот период, ведь я жил в Москве, далеко от неё, а она звонила мне по телефону и плакала.
Я обратился к Роме (Бабаеву, генеральному директору ЦСКА. — RT), потом к президенту (Евгению Гинеру. — RT). Он сказал: «Чиди, всё нормально. Вези её сюда». ЦСКА всё устроил — с меня даже не потребовали денег. Клуб поместил её в больницу, договорился с доктором. Она провела в Москве около полугода, перенесла три операции и пошла на поправку, а я перестал волноваться.
Понимаете, одно дело, когда тебе платят зарплату, другое — помогают в таких важных вопросах. Это заставляет выкладываться на 120%. Понимал, что должен нечто большее, чем просто отрабатывать вложенные в меня средства, чувствовал себя обязанным. Такие поступки вызывают огромное уважение. Поэтому я не находил себе места, когда из-за травмы не мог отдавать всего себя в матчах за ЦСКА.