— В конце ноября 2013 года в Киеве начался антиправительственный «майдан». Вы к тому времени больше 15 лет участвовали в пророссийском общественном движении в Крыму. Вы сразу поняли, что крымчанам надо готовиться отстаивать свою позицию насчёт будущего региона, или были мысли, что из столицы это движение до вас не дойдёт?
— Когда мы увидели, что опять пошёл «майдан», мы, естественно, сообразили, что сейчас будут бить русских, потому что и у меня, и у товарищей уже был такой опыт. В частности, в 2004 году в Армянске мы не дали въехать в Крым «оранжевому» «автопоезду дружбы», который пытался заехать на полуостров с американскими флагами.
В 2013 году я возглавлял партию «Русское единство» (лидером партии тогда был нынешний глава Крыма Сергей Аксёнов. — RT). И ещё с осени того года мы узнали, что с Киева в Керчь стали приезжать те, которые хотели здесь делать «майдан». Это были люди из партий «УДАР» [Виталия] Кличко, «Свобода» [Олега] Тягнибока, «Батькивщина» [Юлии] Тимошенко. Хотя поначалу внешне, для обывателей, в Керчи всё было очень спокойно. Единственное — власти начали более активную украинизацию.
— В чём это проявлялось?
— Очень активно стали продвигать украинский язык, а русский — убирать. Например, в кинотеатрах начали показывать фильмы только на украинском, причём даже без русских субтитров, хотя многие жители города не понимали по-украински. В школах ввели изучение украинского языка как обязательного, а раньше мы, крымчане, могли написать добровольный отказ для своих детей от этих занятий.
— Был какой-то переломный момент в «майданном» движении, когда вы поняли, что надо собирать людей и готовить их к народной обороне Крыма?
— Да, когда в Киеве стали бить «Беркут» (с 18 по 20 февраля во время уличных боёв в Киеве были убиты 13 бойцов спецподразделения «Беркут». Эти убийства спровоцировали ожесточённые уличные бои в городе. — RT). Тогда стало понятно, что придётся браться за оружие.
— То есть в феврале 2014 года вы морально готовились к гражданской войне?
— Да. Мы готовились партизанить в Крыму. Внутренне ожидали, что может начаться примерно то же, что позднее стало с Донецком и Луганском, когда они заявили об отделении.
— Кто первым вошёл в отряды самообороны, которые вы стали создавать в Керчи?
— Сначала это были просто члены партии и крымской русской общины, с которой мы всегда поддерживали связи. Первые отряды самообороны в городе насчитывали около 500 человек. Причём туда входили не только молодые мужчины — приходили и девушки, и пожилые люди.
«Мы не знали, поддержит ли нас Москва»
— 23 февраля, после народного митинга, вы пришли к зданию горадминистрации и водрузили российский флаг вместо украинского. Вы с соратниками заранее готовились к этому?
— Нет, мы вообще не планировали ничего подобного. В тот день митинг организовала местная коммунистическая партия и пригласила нас тоже. Во время выступления организаторы стали говорить про налоги, ЖКХ, какое-то благоустройство города, но нам с соратниками быстро стало понятно, что люди хотят не об этом услышать, и мы перехватили инициативу.
Когда мы в микрофон стали говорить, что Крыму пора вернуться в Россию, мы сразу увидели реакцию народа. Все стали скандировать, что «Крым с Россией». И вот тут мы поняли, что только что заявили о переходе полуострова к другой стране, то есть фактически начали революцию. А вскоре прозвучал призыв от моего товарища: «Давайте повесим триколор на администрацию».
— Что было потом?
— Мы двинулись всей толпой к администрации. Сорвали украинский флаг, ребята встали друг другу на плечи и с помощью лески от удочки и скотча закрепили российский триколор. Потом его ещё охраняли, чтобы никто не сорвал.
- Празднование присоединения Крыма к России
- РИА Новости
- © Евгений Биятов