- Мы были с Ромой однокурсниками — поступили в ГИТИС в один год, в 1980-м. День рождения у нас тоже случился в один день: 22 июля.
Он был актером от Бога — уже на курсе Мадянов был мастером: Ромка родился в актерской распашонке. Знал себя, про себя, я никогда не слышала, чтобы он стонал и жаловался, хотя все мы знали, как он болел. Он всегда был мужиком!
Этим летом мы поздравляли друг друга, записывали друг для друга видео — он мне показался очень позитивным, мы тепло тогда пообщались.
Уходят большие артисты — это особенно больно, учитывая, как его наконец-то полюбили кинематографисты: он же снялся в детстве, а потом был достаточно большой перерыв в съемках — и Театр Маяковского, где мы вместе работали. Но к сорока пришел такой возраст, что он стал незаменимым, столько пошло работ в кино.
- Ирина Юрьевна, какие роли, на ваш взгляд, ему больше других «шли»: военного, милиционера-полицейского, олигарха — или некие исторические воплощения?
− Рома мог сыграть что хотите — даже телефонную книгу! Он был убедителен, когда играл отвратительных негодяев, совершенно мерзотных персонажей — и также был светел и чист в своих добряках. Он мог всё!
- После июльских видеоткрыток вам удалось еще раз поговорить?
- Нет. Мой водитель на съемках недавно сказал: я завтра буду Рому Мадянова возить. И я подумала: значит, он работает, мы все в потоке.
Напомним, что ранее режиссер Филипп Абрютин раскрыл главный секрет профессионализма Мадянова — на съемочную площадку актер приезжал уже в нужном образе — никакие перевоплощения ему не были нужны.