В середине сентября на Фиджи по запросу американских властей был задержан, а затем экстрадирован в Соединённые Штаты 51-летний российский предприниматель Максим Марченко. Согласно данным Министерства юстиции США, он якобы использовал сеть подставных компаний в рамках зарубежной контрабандной сети для доставки американских технологий двойного назначения в РФ.
«Утверждается, что Максим Марченко участвовал в работе незаконной сети закупок, поставлявшей микроэлектронику военного класса конечным пользователям в России», — заявил прокурор Южного округа Нью-Йорка Дэмиан Уильямс.
Если вина Марченко будет доказана, то по совокупности обвинений мужчине грозит до 100 лет тюрьмы.
В генконсульстве РФ в Нью-Йорке сообщили RT, что следят за развитием ситуации, связанной с арестом Максима Марченко. 2 октября дипломаты посетили гражданина РФ в тюрьме. По их словам, условия его содержания можно оценить как удовлетворительные.
«Вместе с тем ряд имеющихся у него заболеваний требуют постоянного внимания врачей. Об этом было сообщено администрации учреждения. Правовую помощь оказывают два американских адвоката, рассматривается возможность выхода под залог», — подчёркивается в сообщении генконсульства.
По словам дипломатов, сам Марченко расценивает произошедшее как похищение и полагает, что американские правоохранители фактически выманили его на Фиджи. Ему предложили завершить сделку именно там, поскольку доставить продукцию на гонконгский склад якобы не представлялось возможным.
Вместе с Максимом на Фиджи была задержана его супруга Диана — мать двоих несовершеннолетних детей продержали под стражей пять суток. Она рассказала RT об аресте и деталях уголовного дела против её мужа.
— При каких обстоятельствах задержали Максима?
— Мы с мужем поехали на Фиджи. Нас пригласили на деловую встречу, которая на самом деле оказалась операцией ФБР. Когда переговоры закончились, наш собеседник отлучился якобы в гостиничный номер, а нас внезапно окружили фиджийцы. Они сказали, что задерживают нас, вручили по два листа бумаги розового и зелёного цвета, не дали прочитать, что там написано, и сразу заковали меня и мужа в наручники.
— Что было дальше?
— Потом нас в разных машинах отвезли в аэропорт. Меня поместили в небольшое помещение офисного типа и стали спрашивать о целях визита на Фиджи, а также что я думаю о причинах задержания. Я просила дать возможность связаться с родными и снять с меня наручники, но получила отказ. Потом в помещение вошли мужчина и женщина, которые заявили, что они из ФБР. Мужчина представился как Джейсон Вэйк, женщина сказала, что её зовут Оксана.
Агенты предложили на выбор общаться на русском или английском языке, но говорили в основном по-английски. Зачитали мои права, написанные от руки на вырванной из блокнота странице, и заставили поставить подпись внизу.
— Что они хотели от вас?
— Мне сообщили, что мужа сейчас будут допрашивать, и предложили «помочь» следствию. Заявили, что они заберут Максима в США, а я останусь в распоряжении властей Фиджи без гарантий возвращения к нашим несовершеннолетним детям. Я просила дать мне позвонить, увидеться с мужем, но в этом мне отказали. Наручники так и не сняли, даже в туалет пришлось идти в них.
Тем временем фиджийцы привезли часть наших вещей из гостиницы. Вэйк сообщил, что мой телефон останется у них. Тогда из-за потрясения я не обратила внимания на то, что все ценные вещи и деньги пропали.
— Вас несколько дней продержали в тюрьме. Какие там были условия?
— После допроса меня отвезли в местную тюрьму и только там, на входе, с меня сняли наручники. Выдали тюремную одежду, матрац, простыню, кусок мыла, подушку, наволочку, плед, зубную щётку и туалетную бумагу. Матрац, подушка и роба были в непригодном для использования состоянии — порваны и покрыты плесенью.
Меня отвели в камеру, но через несколько минут приказали идти на выход с вещами. Из разговора сотрудников администрации тюрьмы я поняла, что они не могут меня принять из-за отсутствия необходимых документов. У них была только одна бумага о том, что я подлежу заключению на десять дней, но основания для заключения предоставлены не были. Тем не менее меня вернули в камеру, а Максима вывезли в США.
Я считаю, что это было похищение. Местные власти не давали мне связаться ни с родными, ни с российскими дипломатами и лишь через несколько дней мне дали поговорить с сыном, который на тот момент уже знал, что папа находится в США.
— Сколько времени вы провели в тюрьме?
— Пять дней. За это время адвоката мне не предоставили. Даже сменное нижнее бельё мне одолжили сокамерницы. Из врачебного персонала в тюрьме была только медсестра, в аптечке — один панадол, поэтому за медицинской помощью я не обращалась, понимая, что её не смогут оказать. Перед глазами был пример сокамерницы, которую, несмотря на острый гастрит, не госпитализировали.