— За танцевальную трактовку произведений Фёдора Достоевского брался на моей памяти только Борис Эйфман, который в 80-х годах прошлого века воплотил на сцене «Идиота» и «Братьев Карамазовых», а в сентябре планирует премьеру «Преступления и наказания». Вы, получается, сознательно идёте с этим мастером параллельными курсами? Или это просто стечение обстоятельств?
— В нашем случае всё началось с декабрьской встречи с Игорем Миркурбановым, у которого появилась идея снять музыкальный клип с моим участием. Если честно, даже не помню, какую именно тему мы поначалу обсуждали. В процессе разговора Игорь спросил: «Может быть, сделаем спектакль?»
— Речь уже тогда шла о Достоевском?
— Нет, всё получилось абсолютно спонтанно, как и многое в моей жизни. Я всегда отталкиваюсь от дат. Вот и тогда предложил: «Давайте начнём работу 29 февраля, потому что этот день случается раз в четыре года. И попросил Игоря на выбор назвать мне три любые темы. Одной из них было «Преступление и наказание».
— На мой взгляд, Достоевский — это совершенно не балетная история.
— У нас получился спектакль, который вообще кардинально отличается от балета.
Миркурбанов поёт в течение всего шоу, его группа Mercury Band играет. То есть это живая музыка, оркестр на сцене сидит. Кроме этого, мы используем музыку Питера Гэбриела «Последнее искушение Христа», музыку рок-группы King Crimson.
Сам Игорь выступает в этом проекте как директор, ну а мне всегда было интересно работать с такими необычными личностями. Ты как бы сам становишься инструментом в том мире, который они создают. В музыке Миркурбанова довольно много, я бы сказал, бандитского шансона. Использовать такой ход для «Преступления и наказания» мне показалось интересным.
— Какая-то связь с произведением Достоевского в спектакле будет прослеживаться?
— Конечно. Все главные персонажи произведения у нас присутствуют: от бабки-процентщицы до Порфирия, который ведёт расследование, и Свидригайлова, который, по слухам, убил свою жену. Даже жена убитая есть — как видение.
- © Из личного архива Сергея Полунина